Глобальный тренд на снижение ставок со стороны монетарных властей большинства стран сохраняется. И если в развитых странах указанный тренд уже реализовался, что привело к появлению нулевых и околонулевых ставок (в том числе и отрицательных), то теперь следует отметить усиление указанного тренда в странах с развивающимися экономиками.
Иллюстрация: unsplash.com
Так, 27 марта Резервный банк Индии сократил текущую ставку на 75 базисных пунктов до 4,40%, спустя месяц, 24 апреля, Банк России продолжил эстафету и снизил ключевую ставку на 50 базисных пунктов до 5,5%. Затем, 06 мая Центральный банк Бразилии принял решение снизить ставку на 75 базисных пунктов до 3,0%. И, наконец, вчера стало известно, что Центральный банк Мексики сократил текущую ставку на 50 базисных пунктов до 5,5%.
На этом фоне замершая с октября 2015 года базовая ставка Народного банка Китая на уровне 4,35%, казалось бы, выбивается из общего тренда. Однако, если учесть состоявшуюся в прошлом году в Китае реформу процентных ставок и использование новых ставок-ориентиров для кредитов, выдаваемых банками, то все становится на свои места. Так, основным ориентиром теперь используются ставки LPR (loan prime rate). В частности, в апреле, годовая ставка сокращена с 4,05% до 3,85%, пятилетняя — с 4,75% до 4,65%. Кроме того, 15 апреля, Народный банк Китая снизил ставки по кредитам, выдаваемым в рамках механизма среднесрочного кредитования (Medium-term Lending Facility, MLF). По однолетним кредитам MLF ставка снижена с 3,15% до 2,95%.
На фоне глобального смягчения монетарных условий параллельно происходит одновременное постепенное сжатие как спроса, так и предложения. Весьма показательной, в этом смысле является ситуация в Китае. Так, в 1-м квартале ВВП Поднебесной снизился на 6,8%. Отмечается падение розничных продаж на 19% и сокращение промышленного производства на 8,4%.
В таких условиях снижение ставок выглядит не как механизм стимулирования мировой экономики, а как вынужденная мера для спасения экономики. Очевидно, что кризисные явления, наблюдаемые в мировой экономике, не удастся преодолеть быстро. Таким образом, продолжение снижения ставок в дальнейшем представляется весьма вероятным. В то же время в России, несмотря на действия в общем тренде, ключевая ставка остается одной из самых высоких среди стран с развивающимися экономиками, то есть потенциал последующих снижений у нее является одним из самых больших.
С другой стороны, торги на сырьевых рынках свидетельствуют о наличии перспективы восстановления мировых цен на нефть. В частности, цены фьючерсов на нефть марки Brent уже восстановились с минимумов в районе $16 до уровня в $32. В этом контексте у рубля открывается потенциал восстановления против резервной валюты.
Учитывая все вышесказанное, инвестиции в рублевые долговые ценные бумаги (в том числе и государственные) по международным меркам таят в себе одни из самых высоких потенциалов по доходности. Кроме того, в этом году могут быть актуальны стратегии кэри-трейд, когда инвесторы привлекают иностранную валюту на развитых рынках под минимальные проценты и конвертируют ее в рубли с последующим инвестированием на долговом рынке (в том числе вкладывая в ОФЗ). Такие стратегии могут обеспечить сразу 3 возможности для получения дохода:
Доход в виде разницы между более высокими купонными ставками и ставками привлечения (от 4 до 7%);
Доход в виде разницы между ценой покупки и ценой продажи облигаций, в случае продолжения снижения ставок, цены облигаций сохранят склонность к росту (еще порядка 2-х%);
Доход от положительной курсовой переоценки в случае восстановления рубля (до 20%).
Полное восстановление индекса RGBI после спада в феврале-марте и обновление после этого своих максимумов является косвенным подтверждением того, что подобные стратегии уже активно применяются.
